Тунгусское тело

 Зигель Ф. Журалев В. История продолжается
 (Проблема Тунгусского метеорита в 80-х годах)1
 В двухмерном компасе не хватит румбов,
 Чтоб выбрать путь в космической пыли,
 И имена бесчисленных Колумбов
 Еще войдут в историю Земли...
 Валентин Берестов
 Нужен заповедник
 История научного исследования проблемы Тунгусского метеорита пока мало
 известна даже в среде научной общественности. Она столь же необычна, как и
 сам Тунгусский феномен. Несмотря на то, что последняя официальная
 экспедиция Академии наук СССР в район Тунгусской катастрофы состоялась в
 1962 году и исследование Тунгусского метеорита не записано в планах ни
 одного из научно-исследовательских институтов, комплексное, планомерное
 изучение проблемы продолжается. Научное любопытство и сознание
 ответственности перед будущим оказались столь мощными стимулами
 продолжения дела, начатого Л. А. Куликом и другими первопроходцами
 проблемы, что ни равнодушие научных штабов, ни отсутствие финансирования и
 материальной помощи не затормозили наступления ученых, принявших эстафету
 от пионеров исследования в середине нашего века.
 Были найдены новые формы организации научной работы, координирования
 усилий специалистов, говорящих на разных языках, - физиков и геоботаников,
 математиков и лесоведов, генетиков и геохимиков. Деятельность
 добровольного института на общественных началах, называющего себя КСЭ
 (Комплексная самодеятельная экспедиция), коренным образом изменила те
 представления о Тунгусском феномене, которые сложились к 60-м годам.
 Это произошло не само собой. Послевоенная история Тунгусской проблемы -
 настоящая драма идей, наполненная упорным трудом в тайге и у терминалов
 ЭВМ, в лабораториях и дальних маршрутах. Это борьба мнений и гипотез,
 борьба энтузиастов и скептиков, героев и отступников.
 Академическое изложение основных этапов и результатов 30-летнего периода
 послевоенной истории Тунгусской проблемы дано лидером КСЭ академиком АМН
 СССР Н. В. Васильевым (в сборниках, регулярно выпускаемых Комиссией по
 метеоритам и космической пыли СО АН СССР2). Кратное научно-популярное
 изложение истории Тунгусской проблемы сделано в книге известного
 исследователя метеорной физики В. А. Брон-штэна "Метеоры, метеориты,
 метеороиды", выпущенной издательством "Наука" в 1987 году. В. А. Бронштэн,
 сделавший серьезный научный вклад в проблему, излагает ее с позиций
 сторонника кометной гипотезы.
 История Тунгусской проблемы продолжается. Ее действующие лица, открывающие
 сегодня новый этап научного познания Тунгусского дива, - наши
 современники. Каждое лето в Ванавару отправляется отряд исследователей из
 Томска и Новосибирска - очередная Комплексная самодеятельная экспедиция.
 Приезжают группы исследователей из Москвы, Калинина, Новокузнецка,
 Усть-Каменогорска, Омска, Красноярска. Они вливаются в КСЭ или работают
 самостоятельно. Время многолюдных экспедиций с широким спектром программ
 прошло. Но продолжается детальная, тщательная, рутинная разработка
 отдельных направлений - прежде всего тех, которые можно развивать без
 финансовых дотаций, не вывозя в поле сложные приборы. Участники
 добровольных экспедиций отбирают пробы торфа для изотопных анализов,
 ведущихся в Москве, уточняют границы катастрофного пожара, испытывают
 новые методики.
 Зимой работа продолжается в лабораториях и вычислительных центрах.
 Приводятся в порядок экспедиционные дневники, составляются картотеки,
 совершенствуются программы.
 В районе катастрофы много перемен. Постепенно исчезают деревья, поваленные
 в начале века. Они истлевают, зарастают мхом, уходят в почву. Семь
 десятилетий лесные пожары щадили территорию вывала, созданного
 катастрофой. Но в 80-х годах по ней прошли во многих местах сильные
 низовые пожары, довершившие гибель деревьев, упавших в 1908 году. Стоявшие
 несколько десятилетий столбы "телеграфного леса" подгнили, упали и
 сохранились лишь в очень немногих местах. Стареют и опять требуют
 капитального ремонта избушки Кулика. Поднимаются новые поколения леса,
 закрывая своим пологом остатки погибшей тайги.
 Про свои экспедиции Л. А. Кулик как-то написал, что они проходили в
 обстановке героев Майн Рида и Фенимора Купера. В те дни экспедиция,
 ушедшая в район катастрофы, надолго отрывалась от Большой земли. Тайга
 требовала от первопроходцев и крепкого здоровья и умения жить в полном
 отрыве от культурного мира. Противостояние человека и стихии происходило
 тогда "на равных".
 В послевоенные годы район катастрофы приблизился к центрам цивилизации.
 Ванавара превратилась в один из ее форпостов. Авиация и другая техника
 значительно облегчили организацию экспедиций. Сыграли свою роль и
 достижения спортивного туризма, который в 30-х годах только зарождался в
 нашей стране. Отмерли караваны лошадей и оленей. Молодые люди, владеющие
 техникой движения с грузом по бездорожью, умеющие ориентироваться и жить в
 безлюдной тайге, сумели охватить наземной съемкой огромные ненаселенные
 территории.
 Опасности, трудности, риск, сопровождавшие труд первопроходцев, не
 исчезли, но новое поколение исследователей справлялось с ними новыми
 средствами. Постепенно отмерли накомарники, без которых не могли
 обходиться первые экспедиции, - на смену им пришли химические репелленты.
 Продовольствие в район работ направлялось по воздуху. На поиски
 заблудившейся группы в серьезной ситуации также вылетала авиация.
 Заболевших отправляли в районную больницу вертолетом, если работавшие в
 тайге кандидаты медицинских наук оказывались бессильными.
 Самодеятельная экспедиция не всегда могла позволить себе иметь в тайге
 такую роскошь, как рация. В таких случаях в аварийной ситуации
 тренированные "скороходы" покрывали сотню километров, отделявших район
 эпицентра от Ванавары, менее чем за сутки, устанавливая все новые "рекорды
 тропы". Сочувствие и бескорыстная помощь ванаварских партийных и советских
 организаций, хозяйственников и авиаторов, геологов и геодезистов, местных
 охотников и оленеводов нередко помогали выходить из самых трудных
 переплетов и чрезвычайных происшествий.
 К началу 80-х годов планомерное научное исследование района Тунгусской
 катастрофы столкнулось с проблемами, о которых раньше никто не думал.
 Уникальный район тайги, запечатлевший столкновение двух мировых стихий -
 Земли и Космоса, оказался под угрозой исчезновения. Поисковые партии и
 хозяйственные организации Тунгусско-Чунского района все чаще стали
 оставлять свои следы на его территории. Недалеко от эпицентра были
 прорублены просеки, не пощадившие заповедные деревья. В зимнее время
 вездеходы местных браконьеров не раз совершали рейды по тропе Кулика до
 самой Заимки, устраивая непроходимые завалы из молодых деревьев. На
 расчистку тропы потом приходилось бросать лучшие кадры экспедиции.
 Временные постояльцы изб Кулика далеко не всегда относятся к ним, как к
 историческому памятнику. Для многих молодых людей это просто - "бесхозные
 бараки". Безответственное обращение с огнем, нарушение сроков охоты, мусор
 на стоянках...
 Давление технической цивилизации на природу и в этом отдаленном углу
 усиливается с каждым годом. Ему помогает веками складывавшийся у местного
 населения взгляд на лес, как на источник благ, о восстановлении которого
 не нужно заботиться. "От тайги не убудет..." - можно слышать до сих пор.
 Начиная с 1961 года участники метеоритных конференций неоднократно
 принимали решения - ходатайствовать об объявлении района Тунгусского
 падения заповедником или хотя бы заказником (т. е. "временным
 заповедником"). Но рекомендации метеоритных конференций не имели,
 естественно, силы закона. Попытка актива КСЭ в конце 60-х практически
 решить вопрос с заказником окончилась безрезультатно. Никто не был против,
 но никто и не хотел брать на себя официальную ответственность за уголок
 тайги, расположенной в краю, "куда Макар телят не гонял"...
 Только в 1987 году, после настойчивых усилий, предпринятых томскими
 учеными, возглавляющими штаб КСЭ, - Н. В. Васильевым, Ю. А. Львовым, Г. Ф.
 Плехановым, имеющее силу закона решение об объявлении территории
 Тунгусского вывала республиканским заказником сроком на 20 лет стало
 наконец фактом. Решающее значение в принятии этого решения сыграла
 поддержка инициативы КСЭ Красноярским институтом леса и древесины. Однако
 это решение, как и многие подобные ему, может остаться на бумаге, если не
 будет подкреплено делом. Ежегодных добровольных экспедиций, работающих не
 более двух месяцев в году, недостаточно, чтобы сохранить заповедный район.
 В нем необходимо организовать непрерывно действующий научный стационар -
 комплексную биосферно-геофизическую станцию.
 Она должна стать базой для работ, ведущихся Комплексной самодеятельной
 экспедицией и всеми учеными-добровольцами, независимо от их взглядов на
 природу Тунгусского явления. Фундамент для такого стационара реально
 существует - это и традиция ежегодных экспедиционных работ, и опыт их
 организации, и изба-лаборатория, построенная участниками КСЭ, и даже
 запасы провианта, сохраняющиеся в куликовских лабазах для очередной
 экспедиции... Не последнюю роль играет понимание важности ведущихся
 научных работ партийными и советскими руководителями Эвенкии и
 Тунгусско-Чунского района.
 Однако для научной общественности необходимость продолжения исследований
 района Тунгусской катастрофы пока далеко не очевидна. Дело, наверное, не
 только в том, что мы "ленивы и нелюбопытны", как и современники А. С.
 Пушкина, которым он в момент раздражения подарил такую характеристику.
 Скорее всего, равнодушие "большой науки" к вопросу, который журналисты
 именуют "загадкой века", объясняется сосредоточенностью современных ученых
 на вопросах, которые сегодня кажутся наиболее злободневными, а также
 утратой интереса к темам, не несущим немедленного и очевидного результата
 для техники и технологии.
 Ветераны Тунгусской проблемы убеждены, что для геофизики, экологии,
 генетики, лесоведения район встречи Земли с гостем из Космоса не менее
 важен, чем безлюдные и все еще неиндустриализированные земли Антарктиды и
 Арктики, вулканы Камчатки, дебри Сихотэ-Алиня, горы Памира. А ведь никто
 не сомневается в необходимости сохранения действующих там научных
 стационаров!
 Объединение возможностей экспедиций ученых-добровольцев с возможностями
 биосферно-геофизической станции в Ванаваре (или на Заимке Кулика) позволит
 резко поднять результативность ведущихся исследований и осуществить
 программы, оказавшиеся неподъемными для академических научных центров и
 отдельных ученых. Ведь сделано уже сейчас очень много!
 Н. В. Васильев и Ю. А. Львов в статье "О необходимости заповедования
 района Тунгусской катастрофы" подчеркивают: "...Ни один район на севере
 Средней Сибири не был объектом столь пристального внимания, хотя и
 несколько одностороннего, специалистов в различных областях
 естествознания, как район падения Тунгусского метеорита. К настоящему
 времени он достаточно полно изучен геологами и палеовулканологами,
 детально описано состояние его лесов и болот, выявлены многие
 биологические особенности его флоры и фауны. Заповедование стимулировало
 бы дальнейшее использование его в качестве опорного полигона для
 комплексного изучения специфики природы среднетаежной подзоны Средней
 Сибири".
 Но сохранение экологического полигона для наук о природе - это только один
 из доводов в пользу расширения научных исследований в междуречье
 Хушмо-Кимчу. "Следует иметь в виду, - продолжают авторы упомянутой статьи,
 - что природа Тунгусского метеорита остается во многом загадочной. Из
 числа предложенных для объяснений Тунгусской катастрофы версий наиболее
 аргументированной ныне является гипотеза о столкновении Земли с ядром
 небольшой кометы. Если эта гипотеза будет подтверждена, научный интерес к
 району Тунгусского падения резко возрастет, т. к. в этом случае он
 окажется единственным на земной поверхности "пятном", содержащим недавнее
 (менее ста лет) массовое выпадение космического материала, определение
 состава и свойств которого является одним из ключевых моментов для
 понимания происхождения и эволюции Солнечной системы. Не меньший научный
 интерес вызовет этот район в случае подтверждения альтернативной гипотезы
 об искусственной природе Тунгусского метеорита".
 Ядерная зима и Тунгусская катастрофа
 В начале 60-х годов К. П. Флоренский и другие исследователи старшего
 поколения избегали термина "Тунгусская катастрофа", а если иногда были
 вынуждены его упоминать, то приводили только в кавычках - он казался
 излишне эмоциональным, "ненаучным". Но к началу 80-х годов грозное слово
 "катастрофа" перестало быть достоянием только поэтов и журналистов. Оно
 замелькало и в научных статьях, появилось на обложках академических
 монографий. "Теория катастроф", физика катастрофических явлений, "ядерная
 катастрофа", "экологическая катастрофа"...
 В 80-х годах научный интерес к Тунгусскому событию 1908 года приобретает
 новую грань - его начинают рассматривать как достаточно хорошо изученную
 модель катастрофического явления на нашей планете. Так, коллектив
 американских ученых из исследовательского центра НАСА проанализировал
 оптико-атмосферные аномалии 1908 года, рассмотрел возможные многолетние
 последствия Тунгусской катастрофы и поставил вопрос о его аналогах в
 истории Земли. Руководитель этого коллектива Р. Тюрко обратил, например,
 внимание на то, что сразу после Тунгусского падения температура Северного
 полушария стала постепенно понижаться относительно Южного. Этот
 многолетний процесс был "поддержан" вулканическими извержениями, в
 результате чего в течение десяти лет среднегодовая температура Северного
 полушария была ниже на величину, менявшуюся от 0,1 до 0,3 градуса. Это
 немало - если учесть, что изменение среднегодовой температуры нашей
 планеты на четыре градуса означает необратимую климатическую катастрофу.
 Р. Тюрко и его соавторы рассмотрели Тунгусское явление как модель более
 мощных катастроф, вызванных столкновением Земли с космическими телами,
 которые могли вызывать необратимые изменения климата и биосферы планеты в
 прошлом (изменение системы циркуляции циклонов, гибель растительности,
 вымирание динозавров).
 Подобные результаты в наше время может дать ядерная война. В 80-х годах
 советские и американские ученые промоделировали на вычислительных машинах
 ее возможные последствия. Возник новый термин: "ядерная зима". Он означает
 экологическую катастрофу, которая может разразиться из-за безумия
 милитаризма. Результаты, полученные при моделировании такой катастрофы,
 были опубликованы академиком К. Я. Кондратьевым и его соавторами С. Н.
 Байбаковым и Г. А. Никольским в журнале "Наука в СССР" и других изданиях,
 При анализе "ядерной зимы" они воспользовались и данными послевоенного
 этапа исследования Тунгусской катастрофы.
 Советские специалисты по экологии и геофизике не соглашались с некоторыми
 выводами американцев. Противоречия касались, например, расчетов количества
 окислов азота, которые могли бы возникнуть при катастрофе. По мнению
 американских исследователей, при пролете гигантского болида 1908 года
 возникло 30 миллионов тонн окислов азота. Столько же, считали американцы,
 возникнет в атмосфере при взрыве 6000 мегатонных водородных бомб. Но мы
 знаем, что внедрение такого количества ядовитых газов в 1908 году (если,
 конечно, оно действительно имело место) не вызвало катастрофических
 последствий в масштабе планеты. Не следует ли из этого, что ядерная война
 не приведет к опасному отравлению атмосферы окислами азота?- спрашивали
 советские ученые. По их мнению, американские коллеги допустили ошибку,
 которая имеет, как сказано в статье Кондратьева и его соавторов, не только
 физико-химический, но и политический аспект.
 Причиной этой ошибки явилась нереальная физическая модель Тунгусского
 тела, которое американские ученые представляли по теории академика Г, И.
 Петрова (рыхлый снежный ком). Возражая против такой модели, академик К. Я.
 Кондратьев ссылался на недавнюю статью чехословацкого астронома 3.
 Секанина, доказавшего, что проникновение рыхлого тела в глубь атмосферы
 невозможно. Впрочем, статья Секанина лишь повторяла доводы Ф. Зигеля,
 высказанные еще в начале 60-х годов. Хотя статья Зигеля в то время не была
 опубликована, его аргументы были хорошо известны специалистам.
 Историк не может не обратить внимания на то, что к 80-м годам нашего века
 наука о Тунгусском феномене оказалась в ситуации, когда выбор той или иной
 физической модели явления может иметь далеко идущие последствия - не
 только практические, но даже социально-политические!
 Соревнование гипотез
 "Тунгусский метеорит - загадка века" - этот привычный уже журналистский
 штамп оказался точным не только в смысле масштабности и значительности
 феномена, но и в том смысле, что его расшифровка растянулась буквально на
 весь двадцатый век. Размышлениям о пройденном пути и прогнозам на будущее
 должны помогать "воспоминания о прошлом" - анализ забытых прозрений,
 бесспорных удач, кажущихся заблуждений и тупиков. В науке очень часто
 "новое - это хорошо забытое старое". Идеи, отвергнутые на первом витке
 спирали Истории, иногда оказываются правильными на следующем. Взглянем с
 этой точки зрения на драму Тунгусской проблемы. В 60-х годах главным в
 этой драме было противостояние кометной и ядерной гипотез.
 В 1961 году академик В. Г. Фесенков, обосновывая кометную гипотезу, как
 научный фундамент изучения Тунгусского метеорита, назвал четыре важнейших
 признака явления, указывающих на его кометное происхождение:
 - обратное движение по орбите, на которое указывает огромная кинетическая
 энергия, проявившаяся в разрушениях леса;
 - интенсивные оптико-атмосферные явления к западу от места вторжения в
 атмосферу, которые естественно объясняются хвостом кометы, отклоненным
 Солнцем;
 - магнитное возмущение, несомненно связанное с ионизацией верхних слоев
 атмосферы частицами кометного хвоста;
 - отсутствие в районе падения остатков метеоритного вещества, кроме
 микроскопических шариков.
 Уже примерно через год Фесенков сам поставил под сомнение третий аргумент,
 признав, что факт магнитного возмущения еще не говорит непременно о
 кометной природе явления. Первый довод был опровергнут астрофизиком Б. Ю.
 Левиным, показавшим, что Тунгусский метеорит мог иметь высокую скорость и
 в том случае, если он догонял Землю (под углом к плоскости ее орбиты), т.
 е. имел не кометную, а метеоритную траекторию. Детальный анализ
 оптико-атмосферных явлений показал, что объяснение их механизма свечением
 пылевых частиц хвоста кометы наталкивается на трудности и противоречия.
 Таким образом, из четырех основных, казалось бы, почти очевидных
 аргументов, выдвинутых в начале послевоенного этапа истории Тунгусской
 проблемы, три вскоре оказались несостоятельными. Тем не менее кометная
 гипотеза, как качественное объяснение катастрофы 1908 года, оставалась, по
 мнению большинства исследователей, наиболее правдоподобным объяснением.
 Она хорошо согласовывалась и со здравым смыслом и со всем опытом
 астрономии: из околосолнечного пространства на Землю могли попасть либо
 метеорит, либо комета, либо космическая пыль - больше там просто ничего не
 было.
 Основное направление теоретических разработок в связи с такой точкой
 зрения сводилось к расчетам разрушения ледяного метеорита. Созданные
 модели можно было увязать с наблюдениями и замерами экспедиционных
 изысканий - если, конечно, их усреднить и не вникать в возникающие
 сложности и детали.
 Самым сложным вкладом полевых исследований в фундамент кометной гипотезы
 было обнаружение силикатных и магнетитовых шариков. Обнаружение
 Новосибирской лабораторией Ю. А. Долгова в этих шариках газов, типичных
 для комет, было, пожалуй, наиболее крупным успехом сторонников кометной
 модели.
 Ядерная гипотеза, несмотря на то, что "официально" не признавалась
 полноценной научной концепцией, тем не менее не только выдерживала
 конкуренцию с традиционным подходом к явлению, но и оказала большое
 влияние на стратегию проводившихся экспедиционных работ. В 1967 году в
 обзоре томских исследователей констатировалось, что "кометная гипотеза в
 ее современном виде не в состоянии объяснить всю совокупность явлений,
 связанных с падением Тунгусского метеорита". Там же были перечислены три
 факта, которые лучше всего объяснялись именно ядерной гипотезой:
 - геомагнитный эффект, который мог быть прямым и однозначным указанием на
 то, что Тунгусский взрыв сопровождался радиоактивностью;
 - высокий выход световой энергии, по-видимому, сравнимый с мощностью
 излучения света ядерным взрывом;
 - аномалия радиоактивного углерода в древесных кольцах, обнаруженная тогда
 в Северной Америке (а позднее - и в Сибири).
 К началу 80-х годов два последних факта были согласованы с логикой
 кометной гипотезы. Так, расчеты и машинные эксперименты показали, что
 болид, входящий со скоростью 20-40 км/с в атмосферу Земли, может излучать
 свет столь же интенсивно, что и огненный шар ядерного взрыва. Причиной
 аномалии радиуглерода была названа солнечная активность. С точки зрения
 кометной гипотезы это было большим облегчением: объяснить, откуда взялся
 радиоактивный изотоп углерода в кометных льдах в таких количествах, чтобы
 загрязнить все Северное полушарие, было бы трудной задачей.
 Первый же факт - геомагнитный эффект Тунгусского взрыва - остается
 загадочным и до сих пор. Речь идет не о том, что вторжение кометных льдов
 вызвало возмущение магнитосферы, - если бы вопрос состоял только в этом,
 можно было бы "сконструировать" физическую модель с участием ионосферы и
 потока кометной пыли. Главный вопрос, на который нет ответа, - почему
 после момента взрыва, записанного барографами, началась региональная
 магнитная буря с такими же закономерностями и такой же интенсивности,
 какая возникает после взрывов водородных бомб, облучающих ионосферу
 бета-лучами?
 Вполне понятно, почему в кометных моделях этот наиболее непонятный эффект
 попросту не рассматривается. Он оказывается лишним усложнением, в котором
 теория "не нуждается". В кометных льдах нет никаких ускорителей
 электронов, которые могли бы стать источником магнитной бури.
 Региональная магнитная буря, записанная иркутскими самописцами 30 июня
 1908 года, была одной из "подсказок", которые вынудили некоторых
 исследователей поставить вопрос из числа тех, которые научное общественное
 мнение допускает крайне неохотно только в безвыходных ситуациях. Этот
 вопрос был сформулирован так: "Не было ли Тунгусское явление вызвано
 космическим телом, неизвестным науке?" За ним достаточно прозрачно виделся
 все тот же неистребимый "лженаучный призрак": "метеорит или звездолет?"
 Посланник Солнца
 Гость из Космоса, явившийся с визитом на нашу планету 30 июня 1908 года,
 как свидетельствуют приборы, непросто принес с собой и выплеснул в нашу
 атмосферу энергию порядка 21017 джоулей. Эта энергия была первоначально
 сосредоточена в объеме с поперечником порядка двухсот метров, была
 инжектирована в воздух на высоте 6км за время порядка нескольких
 микросекунд, и, кроме того, носителем ее была высокоэнергетическая плазма
 - иначе геомагнитный эффект выглядел бы совсем иначе или вообще не имел бы
 места.
 Следовательно, требовалось найти в Солнечной системе источник плазмы и
 изготовить для нее контейнер. Новосибирские исследователи А. Н. Дмитриев и
 В. К. Журавлев попытались решить эту фантастическую задачу. Она
 облегчалась тем, что космофизики в 80-х годах, обрабатывая данные
 спутников, пришли к заключению, что с поверхности Солнца регулярно
 выбрасываются так называемые плазменные облака, которые получили название
 корональных транзиентов, или плазмоидов. Возникая в солнечной короне в
 виде сгущений солнечного вещества, они стабилизируются тороидальным
 магнитным полем и отправляются к границам Солнечной системы, неся с собой
 энергию и информацию о состоянии центрального светила.
 На юбилейном научном симпозиуме, посвященном 75-летию Тунгусского события
 и 100-летию Л. А. Кулика и состоявшемся в Красноярске в июле 1983 года, А,
 Н. Дмитриев и В. К. Журавлев выступили с докладами, в которых обосновывали
 новую гипотезу: Тунгусский метеорит не был кометой. Он относится к новому
 классу космических тел, которые можно рассматривать как микротранзиенты,
 выбрасываемые Солнцем. По сравнению с плазмоидами, которые изучают
 гелиофизики, он имел ничтожные размеры - в сотни метров, но огромную - по
 меркам Космоса - плотность массы. Такие носители плазменного вещества и
 энергии - энергофоры - могут играть какую-то специфическую роль в
 солнечно-земных взаимодействиях. Водородно-гелиевая плазма, содержащая
 примеси и других атомных ядер, стабилизированная в виде магнитной бутылки,
 дрейфуя в Космосе, может войти в магнитосферу планеты. Плотная атмосфера
 таких планет, как Земля и Венера, нарушает метастабильное состояние
 плазмоида, и рекомбинация плазмы становится неотвратимой. Для подобного
 объекта вопрос о том, может ли он взорваться в воздухе, имеет однозначный
 ответ, обсуждению подлежит лишь то, на какую глубину может все-таки
 проникнуть носитель солнечной энергии - энергофор.
 Плотность энергии протонно-электронной плазмы в 100 раз выше плотности
 энергии любого из известных химических взрывчатых веществ. Это то, что
 нужно, чтобы понять необычайную компактность Тунгусского взрыва. Наличие
 частиц высокой энергии в магнитном "контейнере" энергофора позволяет
 включить в теоретическое рассмотрение эффекты, которые оставались за
 бортом теоретических моделей: термолюминесцентную аномалию, генетические
 последствия в новых поколениях леса и, конечно, геомагнитное возмущение.
 Новый взгляд на проблему в целом рождал неожиданные вопросы. Так, возник
 вопрос: является ли случайным совпадением то, что уникальное явление
 произошло в геофизически выделенном регионе планеты? Средне-Сибирское
 плоскогорье, над которым взорвался необычный гость из Космоса, с точки
 зрения геологии - это место периодического сброса избытков внутренней
 энергии и преобразований земной коры. В ходе геологической истории
 Сибирской платформы здесь происходило циклическое нарастание вулканической
 деятельности, сменявшееся периодами покоя. С точки зрения геофизики это
 также особый район - место взрыва Тунгусского тела находится на территории
 магнитной супераномалии, охватывающей северо-восточную часть Красноярского
 края и часть территории Якутии.
 Гелиофизическая гипотеза, таким образом, не сводилась к новым
 представлениям о составе и происхождении "Тунгусского метеорита", она
 предлагала взглянуть на Тунгусский феномен как на закономерное, хотя и
 не-ясное для нас пока звено в цепи солнечно-земных взаимодействий. Эта
 точка зрения была обоснована в вышедшей в 1984 году в Сибирском отделении
 АН СССР монографии А. Н. Дмитриева и В. К. Журавлева, в которой был дан
 разносторонний анализ состояния Тунгусской проблемы и была сделана попытка
 сменить саму логику ее исследования.
 Научная ценность любой гипотезы в конечном счете сводится не к тому,
 вписывается ли она в общепринятую научную картину мира или противоречит
 ей. Для судьбы гипотезы гораздо важнее - способна ли она давать
 подтверждающиеся прогнозы, быть нитью Ариадны в руках ученых. Если
 гипотеза оказывается для исследователей полезным инструментом, то ее
 слабые и сомнительные места со временем или отмирают сами собой, или
 получают естественное объяснение. Не прошло и года после публикации первых
 статей, обосновывавших идею о том, что Тунгусский метеорит - посланник
 Солнца, как появились первые результаты, работающие на основе этого
 предположения.
 Анализ каталогов магнитных обсерваторий, составленных в начале века,
 проведенный А. Н. Дмитриевым, обнаружил интересную особенность
 геомагнитной обстановки 1908 года, прошедшую мимо внимания предыдущих
 исследователей. Один из индексов магнитного поля Земли в июне 1908 года
 стал быстро уменьшать свое значение и в июле достиг рекордного минимума.
 Т. е. отток энергии магнитного поля Земли происходил как раз в то время,
 когда развивались и достигли кульминации оптико-атмосферные аномалии, а на
 территории Евразии наблюдатели отметили массовое появление ярких болидов,
 среди которых были и довольно необычные.
 Продолжая поиск в направлении аномальных геокосмических явлений, совпавших
 с годом Тунгусской катастрофы, А. Н. Дмитриев и Г. М. Иванова получили еще
 одно интересное совпадение, относящееся уже к нашей эпохе: они установили
 бесспорную корреляцию появления электрофонных и детонирующих болидов с
 циклом солнечных суток. В свете гипотезы о солнечных энергофорах этот
 результат выглядит вполне понятным, с позиций же классических
 представлений о метеорах его обосновать невозможно.
 Доктор физико-математических наук Н. П. Чирков из Якутского института
 космофизики, установив необычный факт при анализе солнечно-геомагнитных
 циклов, немедленно связался с авторами гелиофизической гипотезы
 Тунгусского феномена. Только эта гипотеза позволяла дать какое-то
 обоснование новому открытию. Оно заключалось в том, что, изучая циклы
 геомагнитной активности, отражающие изменения скорости солнечного ветра,
 Чирков обнаружил, что, как ни странно, максимум геомагнитного индекса в
 1908 году исчез. Он как бы "размазался" - там, где должен был возвышаться
 пик, на графике получалось "плато". Несколько упрощая вопрос, можно было
 бы сказать, что в 1908 году кинетическая энергия частиц солнечного ветра
 была потрачена "не по назначению"! Чирков предположил, что совпадение этой
 более чем странной аномалии с не менее странным Тунгусским метеоритом не
 случайно, если считать его порождением солнечно-земных взаимодействий.
 Предположив, что в таком случае нужно искать и другие странности диалога
 Солнце - Земля, он действительно нашел еще одну особенность солнечной
 активности, не имеющую аналогов с начала регулярных наблюдений за Солнцем
 (т. е. с 1758 года). Особый вид колебаний солнечной активности, начавшись
 в 1904 году, постепенно нарастая, к 1908 году достиг критических величин.
 Этот результат "резонирует" с казавшейся многим странной идеей наличия
 "предвестников" Тунгусского метеорита, высказанной в 60-х годах Н. В.
 Васильевым. По мнению Н. П. Чиркова, эти результаты намекают на то, что
 вероятность повторения Тунгусского явления не равна нулю. Если гипотеза о
 гелиофизической природе Тунгусской катастрофы верна, то тщательные
 наблюдения за флюктуациями солнечной активности и поведением индексов
 геомагнитного поля дадут возможность космофизикам дать "штормовое
 предупреждение" о готовящемся вторжении редкого гостя - объекта
 "Тунгусский метеорит-2".
 Томский болид
 26 февраля 1984 года над Томской областью пронесся очень яркий болид. Он
 появился на юго-востоке от Томска над территорией Красноярского края,
 трижды пересек извилистое русло реки Чулым и, осветив голубоватой вспышкой
 ночную темноту, исчез на высоте 10 км. Очевидец видел поток красных искр,
 полетевших к земле. Болид закончил свой путь недалеко от брошенной
 деревни, по странному совпадению носящей название Тунгусский бор, в долине
 Чулыма, примерно в 20км южнее райцентра Батурине.
 Болид наблюдали на протяжении 500 км, при его пролете в радиусе 150 км
 ударная волна воспринималась как громовой раскат. Члены Томского отделения
 Астрономо-геодезического общества, ветераны Тунгусской проблемы В. Г. Фаст
 и Д. Ф. Анфиногенов немедленно начали опросы очевидцев на территории
 Томской, Кемеровской, Новосибирской областей и Красноярского края.
 Рассказы очевидцев были очень яркими, а иногда и неправдоподобными. Пролет
 болида вызвал в некоторых пунктах электрические помехи, необычные звуки, а
 вблизи места конечной вспышки - даже колебания почвы. Комитет по
 метеоритам АН СССР направил председателю Комиссии по метеоритам и
 космической пыли профессору Ю. А. Долгову письмо с просьбой организовать
 поиски упавшего метеорита. В июне экспедиционный отряд Института геологии
 и геофизики СО АН СССР под руководством Г. М. Ивановой выехал в
 Батуринский район. В его состав вошли В. Г. Фаст, А. Блинов и другие
 исследователи Тунгусского метеорита, а также группа томских
 туристов-добровольцев. Два месяца участники экспедиции прочесывали леса и
 болота, опрашивали новых очевидцев, уточняли траекторию пролета болида. Но
 никаких следов на земле - ни в виде осколков метеорита, ни в виде
 разрушений или пожара - найти не удалось. Не оставил болид и следов на
 лентах геофизических и метеорологических приборов. Сильные световые и
 звуковые эффекты и отсутствие вещества давали основание исследователям
 сближать этот болид с Тунгусским. Даже направление его пролета можно было
 сравнить с одной из тех траекторий, которые приписывались Тунгусскому
 болиду. Томский, или, как предложил его называть Фаст, Чулымский болид,
 несомненно, был одним из ярких представителей класса электрофонных
 болидов: многие очевидцы сначала услышали его, а уж потом увидели. То же
 имело место и при пролете Тунгусского болида.
 Провожая экспедиционный отряд на поиски "Чулымского метеорита", А. Н.
 Дмитриев пожелал ему успешной работы, но сказал, что, по его мнению,
 метеорита отряд не привезет. Анализ геомагнитной обстановки давал
 основание для прогноза, что произошла встреча не с классическим
 метеоритом, а с энергофором, плазменным образованием. Однако никакой, даже
 слабой, магнитной бури после его вспышки не последовало.
 Впрочем, отсутствие вещества предсказывалось и сторонниками кометной
 гипотезы. Еще в 70-х годах московские астрономы И. Т. Зоткин и В. А.
 Бронштэн, анализируя данные американской и европейской болидных сетей,
 пришли к твердому мнению, что взрыв болида в воздухе - частое явление. На
 этом основании ими было высказано мнение, что Тунгусский взрыв выделяется
 среди взрывов других болидов лишь своим масштабом, природа же его та же,
 что и обычных метеоров. Эта точка зрения была изложена Зоткиным в
 научно-популярном журнале под заголовком: "Тунгусские метеориты падают
 каждый год!"
 В качестве убедительного примера сторонниками такой точки зрения
 приводился дневной болид Ревелсток, вспыхнувший в 1966 году над Канадой.
 Его ударная волна была зарегистрирована приборами, а по найденным осколкам
 было установлено, что метеорное тело относилось к углистым хондритам и
 большая его часть испарилась при взрыве. Теперь список "невещественных"
 космических тел пополнил Томский (Чулымский) болид. Тонкие методы анализа
 торфов из района Тунгусской катастрофы привели геохимиков С. П.
 Голенецкого и Е. М. Колесникова к заключению, что вещество Тунгусского
 тела напоминало углистые хондриты, т. е. наиболее древнее вещество в
 Солнечной системе. Такое вещество, по современным космогоническим
 воззрениям, вполне могло бы входить в состав кометных ядер.
 Новые аргументы в пользу кометного происхождения Тунгусского метеорита
 привел В. А. Бронштэн. Количественный анализ данных американской болидной
 сети привел его к заключению, что по крайней мере 70 % тех космических
 тел, которые образуют болиды, имеют малую плотность. Наиболее вероятное их
 происхождение- по Бронштэну - это рыхлые остатки кометных ядер. С этой
 точки зрения болид, вспыхнувший в 1984 году над Томской областью, также
 мог быть осколком кометы.
 Новый след - иридий
 В 1983 году было опубликовано сообщение американского исследователя Р.
 Ганапати об обнаружений им в колонках льда, взятых в Антарктиде,
 аномального слоя, содержащего пыль с повышенной концентрацией ряда
 металлов. Среди них наибольший интерес представлял редкий металл - иридий,
 содержание которого в космическом веществе в 100-1000 раз больше, чем в
 земных горных породах. В слое льда, лежащем на глубине 10 метров, пылевые
 частицы содержали иридия в шесть раз больше, чем в слоях, расположенных
 выше и ниже. Датировка образца, проведенная Ганапати, говорила, что
 запыленный лед образовался в 1912 году. Возможный разброс составлял 4
 года, т. е. пыль, обогащенная иридием, могла попасть в ледник в период
 между 1908 и 1916 годами. Ганапати опубликовал заключение, что обнаружено
 вещество Тунгусского метеорита, которое было занесено в Антарктиду. Будучи
 плохо осведомлен (как и многие другие ученые на Западе) о современном
 состоянии проблемы Тунгусского метеорита, Ганапати сопоставил результаты
 своих анализов с давно устаревшим представлением о природе и составе
 космического тела, не оставившего никаких бесспорных следов. Считая, что в
 1908 году в Сибири упал обычный каменный метеорит, Рамачандран Ганапати
 оценил его массу в 7 миллионов тонн, а размер - в 160 метров.
 Несмотря на то, что оценка массы в десятки раз превышала оценки, сделанные
 аэродинамиками на основе карт вывала леса, а представление о падении
 каменного метеорита противоречило всем данным послевоенного этапа
 исследования района катастрофы, пресса всего мира, включая и советскую,
 широко разрекламировала этот, в общем-то скромный результат. В газетах
 1983 года появились заголовки: "Следы Тунгусского метеорита найдены под
 льдом Антарктиды!", "Разгадка близка" и т. п.
 Авторы этих статей приводили следующие аргументы. Аномалии иридия и других
 металлов платиновой группы, резко выделяющиеся на фоне более типичных для
 Земли элементов, в последние годы все чаще обнаруживались учеными в
 некоторых пластах древних геологических эпох. В нескольких случаях в
 эпохи, "помеченные" такой аномалией, происходили крупные, катастрофические
 перемены в истории Земли. Например, вымирание динозавров. Поскольку иридий
 - метка космического вещества, представлялось правдоподобным объяснение
 подобных катастроф вторжением гигантских космических тел - комет,
 астероидов.
 В 1985 году в журнале "Наука в СССР" была напечатана статья Н. В.
 Васильева, в которой давалась оценка новой сенсации. Отмечая, что
 результат, полученный Ганапати, представляет большой интерес для
 исследователей космической пыли, Васильев предостерегал от преждевременных
 выводов в отношении связи этой находки с Тунгусским метеоритом. В 1912
 году произошло грандиозное извержение вулкана Катмай, выбросившего в
 атмосферу гораздо больше пыли, чем Тунгусский взрыв. Не связана ли
 обнаруженная аномалия с этой пылью? Есть ли такая аномалия в других
 ледниках? И, наконец, если она действительно порождена Тунгусским взрывом,
 то естественно ожидать, что в районе эпицентра этого взрыва и вообще в
 Сибири будет обнаружено более интенсивное загрязнение иридием и другими
 платиноидами.
 Данные спектрохимических и нейтронно-активационных анализов, проводившихся
 в 60-х и 70-х годах, не давали ответа на этот вопрос, т. к. определение
 иридия в природных объектах требовало специальной методики.
 Поэтому в 1985 году из Томска в Москву были посланы послойные пробы торфа
 специально для анализов на иридий, Анализы, проведенные в Институте
 геохимии и аналитической химии имени Вернадского при участии сотрудников
 Комитета по метеоритам, подтвердили присутствие иридиевой аномалии в слое
 торфа, включающего 1908 год. Однако по абсолютной величине аномалия
 платиноидов в районе эпицентра Тунгусского взрыва не превышала аномалию в
 Антарктиде! Что бы это значило?
 По мнению проводившего эти исследования химика-аналитика М. Назарова,
 одновременно с падением Тунгусского метеорита на Землю выпало огромное
 количество космической пыли, равномерно распределенной ветрами
 впоследствии по поверхности планеты. Само тело, очевидно, имело иной
 состав, чем сопровождавшее его пылевое облако. Оно по-прежнему оказалось
 неуловимым для спектроскопов исследователей!
 Три кометы
 Самодеятельные экспедиции в овеянный легендами район космической
 катастрофы не могли обойтись без юмора и лирики, романтики и сатиры. Они
 сплачивали коллектив и нередко заменяли отсутствующее снаряжение. В рядах
 добровольных искателей оказалось достаточно талантливых бардов, которые в
 процессе трудовой деятельности творили и торжественные гимны, и лирические
 песенки. Но самый большой спрос и социальный заказ был на "кавалерию
 острот" и разнообразные сатирические пики, щекотавшие как бытовые будни
 экспедиций, так и их теоретические основы.
 Виктор Журавлев, Феликс Зигель