Первое письмо из сумасшедшего дома

Прости меня за то, что было, 
За то, что оное уплыло 
Во мглы сверкающую тень. 
Ведь не настал еще тот день, 
Когда Она к Нему явилась, 
И за мечтою обратилась - 
Но он не смог ее спасти. 
Прости меня, скорей прости, 
Что я по утреней пороше 
Твою с своей двойные ноши 
Не смог далече вознести. 

На море было то, на бреге, 
Где волны в кругосветном беге 
На берег вынесли, бурля 
Три белоснежных корабля. 
Напряжены тела стальные, 
Как будто мускулы земные, 
И в день последней января 
Ты удалилась за моря. 

И на дороге в Рим, который, 
Как славный тихий летний сон 
Был в любопытство погружен, 
Они сошлись - вода и камень. 
И был их вид при том страшон. 

А ты, воздевшая персты 
Ко небу, славному в лазури, 
При первых же порывах бури 
Швырнула в океан цветы. 
И оные, гонимы ветром, 
И километр за километром 
Они начали отмерять. 
Нам боле нечего терять, 
Быть может, кроме размышлений. 

Объектом всех этих творений 
Восстал из гнева Фараон, 
И думу думать зачал он: 
Как подойти к цепи свершений, 
И не сорваться с той цепи. 
Объект ты этот закрепи, 
Иначе в этой самой мрази, 
Что пред Мечтою и людьми, 
Не попадешь во нуль по фазе, 
Не вырвав сердца из груди. 

Любовь - смертельная наука, 
Но в том-то вся ее и скука, 
Что начавши себя любить, 
Кого-то можно возбудить 
На бред смертельный, та наука, 

Объектом коей будет мука, 
Священный толк испепелит, 
И в резонанс с ней все дрожит. 

И в такт ударам все дрожит, 
Как под шагами злого рока. 
Но нету в том искусстве прока, 
И рок любви назад спешит. 

И в такт любви, под грохот ритма, 
Судьба отрежет, словно бритва 
В пустыне дальнюю свечу. 
Как будто я к нему лечу, 
И будто ночью безмятежной, 
Заполненной любовью нежной, 
Вдруг пробужденье зачалось, 
И по кручине разошлось. 

И график функции с корнями, 
Как ночи, сросшиеся с днями, 
Подъялись, будто бы змея, 
И, любопытства не тая, 
На нас со небесей взглянули, 
И тяжелехонько вздохнули, 
На эту глядя ерунду. 
Как, помнится, тогда в саду, 
За мыслью о любви кромешной 
Завел рассказ ты свой неспешный, 
Что я тебя с ума сведу. 

Не от любви, конечно, нет, 
Но слушать этот тяжкий бред... 

И вспомнилось, как было дело. 
В пустыне мрачной я сидела, 
И воспалившимся умом 
Могла подумать об одном. 

Прости меня, коллинеарны 
Любови нашей вектора. 
За эту глупую случайность, 
Возможно, было то вчера, 
Меня облили из ведра: 
Понятно, что не сладким медом. 

Мы все мудреем год за годом, 
Но чтоб коварству изменить, 
Не надо красотой пленить. 

И вот настало окончанье 
Моих негаснущих стихов. 
Прости меня, я был таков, 
И не оставил завещанья. 

Share|

Вставить в блог: Livejournal   Я.ру   Buzz

Оставьте свой комментарий